Марк Хукер

Толкин еще ждет своего русского переводчика

Марк Хукер (Hooker) - американский исследователь при Индианском Университете. По образованию языковед, до пенсии работал страноведом. В настоящий момент заканчивает книгу "Толкин русскими глазами". Является автором "The Military Uses of Literature" (история военлита послевоенного периода и включая Афган) и "Implied, but not STATED" (учебник по словосложению русской разговорной речи).

Особенно интересно человеку постороннему смотреть на дискуссии о Толкине на Руси. Тематика вопросов и ярость участников, отвечающих на них, скорее, напоминают религиозные дебаты, нежели литературные, что для американца воспринимается с определенной долей удивления. Обсуждения реальности вторичного мира Толкина удивляют меня тем, что такого рода вопросы никогда раньше при мне не поднимались. Своим тоном и направленностью это обсужение напоминает знакомые споры о существовании Рая. В прениях за круглым столом очевидно, что в русскоязычной среде решается вопрос о том, является ли толкинизмрелигией или нет. Некоторые говорят ДА, некоторые говорят НЕТ. Для меня, для человека постороннего, важен не сколько ответ, сколько факт, что он вообще задается.

Раз такой вопрос задается, то очевидно,что он решается для каждого индивидуума отдельно на основе собственной логики или собственных чувств, явных и подсознательных, и нет на него единого ответа. Как отмечали докладчики, нет единой толкиновской веры и признанных толкиновских обрядов. И нет единого "сакрального" (можно при желании без кавычек) текста. И не может быть такового, пока существует так много различных переводов.

У меня есть шесть русских переводов "Властелина колец", девять "Хоббитов", шесть "Сильмариллионов", десять "Листьев кисти Ниггля" и в самиздате шли еще несколько мне известных версий, которых у меня нет. Каждый из них имеет свою собственную философскую точку зрения. Иногда толкиновскую, но довольно часто иную. Цель моей книги - выявление этой точки зрения.

Пусть не каждый толкинист приходит к толкинизму через тексты Толкина, но философские прения насчет осмысления мира по-толкиновскому все-таки основываются на тексте. Основная масса толкинистов читать Толкина в оригинале не может. Только считанные единицы могут осмысленно принимать участие в спорах о том, как перевести слово wizard (почтенные Н.Степанова и Е.Кинн, к примеру). Но это очень важные вопросы, потому, что из ответов на них строится основа для философского осмысления мира по-толкиновски основной массой русских толкинистов.

Мне кажется, что нужно сначала решить вопрос о "сакральном" переводе, а только потом перейти к вопросам значения текста. Таков западный подход к Библии, которая существует в нескольких разных английских переводах. У нас, даже при наличии сакрального перевода Библии, существуют так называемые "словари Библейского переводчика", в которых излагаются и разъясняются смыслы каждого английского слова сакрального перевода в контексте на основе оригинала. Самые азартные верующие читают Библию только с таким словарем.

Приведу пример того, как неточный перевод одного слова может дать совершенно иной смысл тексту. В "Хоббите", в главе первой ("Неожиданный прием"), где Торин описывает драконов в сжатой форме, Толкин определяет не только драконий, но и гномий нрав . В этом кусочке встречается английское слово "enjoy", которое означает:

1) "наслаждаться" чем-либо

2) "пользоваться", "иметь"

Например, "пользоваться доброй славой". Перевод слова enjoy является ключевым моментом для понятия толкиновского смысла в этом описании драконов. Большинство из переводчиков не поняло о чем речь.

К. Королев (Терра - Фантастика, 2000) пропустил целую фразу, в которой слово находится. Три переводчика (Н.Рахманова, В.А.М и А.А.Грузберг) перевели его как "пользоваться". Из них перевод Грузберг наилучший потому, что остальная часть фразы более близка к оригиналу. "And never enjoy a brass ring of it" в его переводе - "никогда даже медным колечком не попользуются". У З.А.Бобырь эта фраза получила еще другой смысл: "И никогда не тратят ни медного колечка из нее" (С. 29). В безымянном самиздатском переводе, который бродит по Интернету, говорится, что они "не поступятся ни медным колечком".

Все эти варианты не противоречат общей линии рассказа, но это не то, что Толкин хотел сказать. Смысл фразы со словом enjoy подхватывается и расширяется следующим предложением. "На самом деле они едва отличают тонкую работу от грубой, хотя обычно неплохо представляют себе рыночную цену вещей". В этом контексте ясно, что, когда Торин говорит "enjoy", он имеет в виду эстетическое удовольствие, которое получает гном, когда смотрит на изящную работу мастера золотых дел. Это, определенно, гномья точка зрения, которую Толкин не раз напоминал. Ведь золото проходит красной нитью через весь рассказ. По этой нити можно вытянуть одну из толкиновских моралей: от вожделения золота идет зло. Из всех переводчиков только М. Каменкович это поняла. Она точно передала смысл, но в изящно измененном виде: "Не способные понять всей их бесценной красоты" (С. 29).

На самом деле этот кусочек текста звучит звучит по-русски так: "Драконы воруют золото и драгоценности, знаете ли, у людей, и у эльфов, и у гномов, где только могут их найти; и стерегут свое награбленное добро всю свою жизнь (а считай, что это вечно, если не будут убиты), и никогда не наслаждаются даже медным колечком из него [награбленного]. На самом деле они едва отличают тонкую работу от грубой, хотя обычно неплохо представляют себе рыночную цену вещей; и ничего они не умеют делать сами, не могут даже укрепить какую-нибудь разболтавшуюся чешуйку в своей броне".

Если Торин осуждает драконов за то, что они "не пользуются", "тратят" или "не поступятся ни медным колечком" - это иной философский коленкор, нежели осуждение за то, что они "не наслаждаются" им. Первый Торин - практический материалист, второй Торин смотрит на вещи с духовной стороны.

С "Властелином колец" дело обстоит не лучше. Перевод Муравьева и Кистяковского - блестящий шедевр филологического и повествовательного искусства, но это не Толкин. Это, как метко отметила Н.Л. Трауберг, "манифест зэковского бунта". "Повесть о кольце" (якобы дело рук З.А.Бобырь) - просто другой рассказ с параллельными сюжетными линиями. Григорьева и Грушецкий - перевод слишком сокращенный. В.А.М - это хоть и упрощенный перевод, но по смысловой линии не самый плохой. Бывают у нее очень точные и элегантные формулировки. Академический перевод Каменкович и Каррик многословен, но без особых отклонений.(Ведь, как подметила Е.Кинн, он построен на основе В.А.М-овского перевода). В.Волковский (Терра Фантастика, 2000) - это высшее искусство словотворца, которое с наслаждением читается, но отсебятина у него излишняя.

IMHO, Толкин еще ждет своего русского переводчика, но надежда еще есть. Перевод А.А.Грузберг недавно вышел CD-ROM-ом в новой переработке. Этот перевод так и остается наиболее соответствующим оригиналу и наименее руссифицированным. В письме Рейнеру Унуину Толкин пишет: "В принципе, я очень возражаю против всякого "перевода" номенклатуры (даже человеком сведущим). Не понятно, почему переводчику вздумалось, что он призван или уполномочен что-либо в этом роде делать. То, что это "выдуманный" мир, не дает ему никакого права перестроить его по своей прихоти, даже если он мог за несколько месяцев воссоздать новую последовательную структуру, на что у меня шли годы. […] Книга-то ведь английская, написанная англичанином, и, надо полагать, что те, кто хотят, чтобы ее повествование и диалоги были переведены на понятный им язык, не должны требовать от переводчика намеренного разрушения местного колорита". (Английское издание писем, стр. 249-50, перевод докладчика).

В новом переработанном, еще не дошедшем до меня, Грузберговском переводе таится надежда удаления изъянов и усовершенствования одного из первых, если не самого первого (середина 70-х годов), переводов "Властелина колец", бродивших в самиздате. Как Галадриель сказала гному Гимли: "Я не предсказываю, потому что любые предсказания теперь напрасны: на одной руке лежит Тьма, на другой - только надежда. Но если надежда не обманет…", то пусть и не все изъяны будут удалены, это будет стоить того, чтобы быть прочтенным. (цит. по пер. Грузберг)

* * * * * * *